kabusyaka | Entries tagged with сноп слов

Муниципальный рынок Санта Крус де Тенерифе - это, конечно, не Бокерия и не Сан Мартин, хотя он старается и подпрыгивает, и даже в рыбном отделе завел живых японцев, ловко лепящих суши в одуряющем запахе морских гадов разной свежести. Но вообще размах не тот, конечно, не тот... нуачо, Макронезия, периферийные территории... деррёвня, в общем. Внутри рынка снуют местные древние бабульки с тележками и гериатрические круизёры, которым кто-то сказал, что это почти как Бокерия, и они фотографируются на фоне фруктовых развалов и опасливо тыкают пальцами в махровые белые желудки, пытливо выясняя у мясника-канарца на чистом хохдойче, когда и каким конкретно способом была убита эта корова. А снаружи... снаружи рынок обсеян мелкими и очень мелкими магазинчиками товаров непонятного назначения и заведениями общепита категории "клошарня". Специфика работы рынка - с 8 до 14 - в некотором роде обуславливает и контингент клошарен: сюда часам к 10-11 (а у кого сильнее горят, те даже и превозмогают неспокойный сон) подтягиваются энергично-крикливые, апоплексически румяные, слегка потертые временем macho iberico vulgaris, изредка перемежаемые жилистыми феями с кокетливыми лиловыми бланшами на одутловатых лицах; городские сумасшедшие с самодельным иконостасом CD TENERIFE на груди; скучающие окрестные пенсионеры-бюджетники; отважные экотуристы, превентивно привитые от всего, что можно неосторожно съесть на отдыхе. Меню скромное, рыбацкое, располагающее к пиву: рыба, морегады, морщинистая картошка с мохо. Клиенты все издавна знают как друг друга, так и хозяина каждой клошарни, и по утрам обычно совершают круг почета, вместе с пивом перетекая из одной питейной точки в другую.

И вот с месяц-полтора назад в мирный уклад клошарен был вбит клин. Ровнехонько между лотерейным киоском и разливочной Toni. Какой-то подлый бизьнесьмен, явно не местный, потому что кто же со своим-то уставом в чужой-то монастырь, взял и открыл на месте клошарни гламурную рюмочную. Мумм тамм вссяккий, Кристаль, винная бодега от пола до потолка. Под стеклянными колпаками томятся росой запотевший нежнейший чизкейк, монтадитос с фуа-гра и диковинные сыры. Полы мраморные. Стойка гранитная. Крахмальный гарсон в дверях полирует тонкие бокалы богемского хрусталя.

Клошарни настороженно притихли. В пропитанном этиловыми парами кольце, до недавнего времени туго опоясывающем рынок, образовалась брешь. Хрустальная, крахмальная и оттого пугающая. Музейный чизкейк по утрам заменяли новым экспонатом, вынимая из-под стеклянного колпака совсем запарившегося и вспотевшего со вчера брата-близнеца. Гарсон скрипел салфеткой все с большим нажимом. Бокалы пели и требовали наполнения. Золото и гранат коллекционных вин просились наружу. Брешь вакуумно вздыхала и пыталась зарастить себя, но клошарни не выдавали своих. Скорый крах нелепого гламура казался неизбежен, как победа коммунизма к 2000-му году.

Неизвестно, увы, в какой точно день на сияние Кристаля прилетел первый пафосный мотылек. Мои энтомологические изыскания, к сожалению, ограничены временем обеда, на который я иду мимо рынка туда (20 секунд) и обратно (как говорил Довлатов, примерно столько же). Но потихоньку, помаленьку рюмочная начала наполняться - сначала на два барных табурета, потом на длину стойки, а потом и выплескиваясь наружу - отглаженными señoritos в униформе от УгоБоса, РальфЛорена, ТоммиХилфигера и их бедного воображаемого родственника ЭмидиоТуччи; их ухоженными наманикюренными супругами, продвинутыми туристами и трендовыми хипстерами. Тихие, вполголоса, разговоры, бизнес-ланчи, обсуждение букета, давай закажем медальоны из вырезки, и все-таки Viña Pоmal урожая 2005 сильно проигрывает 2004-му... Брешь сыто вздохнула и пошевелила краями, пытаясь срастить их в прежнее плотное однородное кольцо, но два мира - два Шапиро отчего-то не торопятся заключать друг друга в этиловых объятьях. Городской сумасшедший все также пьет свою Дораду у Тони, сеньорито поцеживает Мумм. Тонкая невидимая граница разделяет тесными сотами слепленные бары. Эта рана никогда уже не зарастет. Пропал калабуховской дом, пропал...

Наконец-то посмотрела "Метро" (спасибо

frendlyghost, напомнила). Ребята, кто еще не смотрел, бегите все скорее, качайте, покупайте, смотрите! Это маст! Абсолютно идеальный экшен-муви, фильм-катастрофа высочайшего качества! Это вам говорит не-фанат фильмов-катастроф. Весь этот джаз цепляет тебя с первой минуты и не отпускает до последней, набирая обороты, наращивая напряжение... я даже пописать, по-моему, не ходила ни разу за весь кин, во как! Казалось бы, откуда такой фонтан восторженных слюней? В последнее время ведь считается вполне бонтонно, посмотрев сколь-нибудь приличный продукт отечественного кинопрома, снисходительно похвалить со словами "ну вот могут же, когда захотят", "ну, для русского кино неплохо, неплохо", "ну, вот с нормальным бюджетом на спецэффекты сразу вон каку конфету забацали". Нам отчего-то стало казаться, что спецэффекты рулят миром. Что фантик вкуснее конфеты. Что у нас все кино - говно, и всегда как будто так было, а вот тааааам. А что таааам? Я, при всем уважении к Альмодовару и Аменабару, не понимаю их героев. Мне, более того, непонятна сама необходимость снимать кино по типичному сюжету Альмодовара, то есть сама необходимость автора высказаться на эту тему. Мне безумно нравится английский юмор, но все же все наследие "Монти Пайтона" для меня не более чем интересный странноведческий экскурс. Видимо, в этом проявляется необходимость самоидентификации, потребность "укорениться" в чем-то, связанная с тем, что сколько не обыспанивайся, испанкой мне не стать, да и не сильно хочется ею становиться, по большому счету. Я не очень люблю Светлану Ходченкову, но мне она, вернее, слова и поступки ее героинь, в сто раз понятнее и ближе. Мне понятна и горько-смешна фраза "А я в метро не знакомлюсь", звучащая в эпицентре ада. Мне не случалось заслушивать до дыр ни один альбом "БИ-2", но "Молитва" в финальных титрах вышибает у меня слезу, а Aerosmith нет. Я предпочитаю смотреть русское кино, потому что даже сделанное на коленке, малобюджетненькое и чахлое, как тополек, пробившийся через асфальт, оно во мне отзывается узнаванием. Оно мне понятно. В мире тотального непонимания так важно понять... и быть понятым...

Ви извините, шо я к вам воскресным вечером с такой херней, но, не к ночи будет сказано, КаВээНом навеяло... Эта тема Эминема, имхо, самая крутая рэп-тема ever! Ритмически совершенно безупречная, идеальная, метроном, стук сердца, пульсация крови в висках. Текстово... вернее, в данном случае, все-таки поэтически - филигранно точная, аллитерационно гениальная, наотмашь, пощечиной, хлестко, больно! Как он мастерски играет словами, как он ими жонглирует, втискивая в рамки ритма и размера, и они ему подчиняются, послушные, как верные псы, едят у него с руки, выполняют любое его желание. Херассе парнишка с городских окраин, шоп я так жил! Enjoy it! Yo!

Вы их, конечно, видели много раз в жизни – ребят из службы технического обслуживания. Они есть везде: в аэропортах, крупных торговых центрах, на заводах и фабриках, в больницах и отелях... Крепкие мужественные парни, в футболках поло с логотипом компании, перемазанные машинным маслом, краской, цементом, нужное подчеркнуть. Пахнущие табаком, лошадью и пóтом, они обитают во внутренностях крупного предприятия, которые они знают как свои пять (четыре, три, нужное подчеркнуть) пальцев, и которые подчиняются им беспрекословно, кося лиловым глазом, прядая бархатными губами, потому что мужская рука, потому что крепкая хозяйская хватка, потому что как щас киянкой перетянет! Суровые мужики с квадратными подбородками, macho iberico vulgaris, воплощенная маскулинность, они несут свою нелегкую вахту, перепоясанные портупеей из стамесок и отверток, и, казалось бы, какие тут могут быть телячьи нежности? Но иногда, лишь иногда, они забывают закрыть дверь в свою святая святых, и тогда там, среди шлакоблоков и мешков с цементом, можно увидеть

( прекрасное: )

О, чудо, я сегодня побывала в машине времени! В ответ на когда-то давно оставленный мой коммент на вопрос о том, зачем мы до сих пор помним какие-то самые неожиданные цитаты и строки из нашего прошлого: Как очистить чердак от хлама?, уважаемый

xopyrbb прислал мне искомую картинку:

...и меня как будто откинуло на 20 лет назад! Бабушкина дача в сотне километров от Свердловска, каникулы, теплый летний день, легкая пыль танцует в солнечных лучах, пробивающихся через занавеску, на тахте разбросана стопка затрепанных старых журналов, в которых я ковыряюсь, ищу интересные истории и картинки, нахожу вот эту на задней обложке журнала "Крокодил", и, как ученый попугай, загипнотизированная аллитерацией, зачем-то заучиваю эти четыре рваные, рубленые, языколомные строчки, как заучивала кучу стишков, шуток и историй, только остальные как-то выветрились за годы и забылись, а эта зацепилась, да так, что не выкорчевать ничем. Зачем я запомнила эту белиберду?! Дай ответ?! Не дает ответа...

П.Д. Кстати, заметьте, и картинка, и текст остроактуальны - история описала виток по спирали, и опять в Ливии мочилово.

Потрясающий! Сто минут чистого неразбавленного восторга! Четыре великолепных актера, Ефремов великолепнее других, четыре микро-новеллы, четыре вычурных, хитрозаплетенных сюжета, четыре персональных сумасшествия. Это не кино в привычном понимании слова, и не телеспектакль, и не театр - это какой-то живой и будоражащий фьюжн. Производимый эффект сродни ощущению психоделического транса, мгновенной телепортации: только что ты сидел на диване, а вот ты уже в купе поезда. Стучат на стыках рельс колеса, позвякивает ложечка в стакане чая, а напротив тебя твой попутчик - говорит, рассказывает, жестикулирует. Веселится, печалится. Приходит в ярость. Кривит лицо в плаче. Он рассказывает все это сейчас только тебе. Ты единственный слушатель и зритель. Он сойдет на следующей станции. Выволакивая чемодан, второпях завернет краешек коврика в коридоре, а обрывки сказанных им фраз, мелодика интонаций еще будут трепетать в твоем воспоминании, угасая, как обрывки волн, шелестя шипящими, как убегающая в море галька. Ах, совершенно волшебное послевкусие оставляет этот фильм! Волшебное!

Благословенна будь пасмурная субботняя муть за окном! Кажется, что в ней, подвешенный до поры до времени, как в амниотической жидкости, дремал нежный прозрачнокожий зародыш того, о чем и говорить-то неловко, настолько неуклюж и костен наш человечий язык, чтобы описать трепетание каждой поры, пульсирование каждой венки, жадный голод каждой клеточки кожи и души. В ней, как в тесной темноте хрустяще-картонного кокона, съежилось, дожидаясь своего часа, неоформившееся еще эфемерное создание с влажными помятыми крыльями. Но вот прорвался, треснув, кокон, и, подрагивая от легких поцелуев воздушных струй, расправляются и крепчают узорно-кружевные крылья, наливаются цветом прозрачные прожилки, и дремавшая до этого невзрачная серая креатура превращается в божественно прекрасную хрупкую бабочку.

Блин, до душевных спазмов! До комка в горле! Я думала, такое кино сделать нельзя. Чтобы правда до каждого звука, до каждого жеста. Чтобы слово в слово повторяло твои потаенные мысли. Чтобы следовало курсом твоих переживаний. И чтобы подтвердило то, что ты и так знала: сдаться - легче! Перестать бороться, потому что больно - легче, чем перетерпеть. Сунуть голову в петлю, потому что нет больше сил жить - просто! Ампутировать орган любви, чтобы больше никогда не разрывал тебе грудь - выход! Но, наглотавшись таблеток, ты уже не проснешься и не узнаешь, что жизнь все-таки прекрасна и удивительна. И, убив в себе способность любить, ты никогда уже не будешь летать, с какими-то другими бабочками в животе и ветром в легкой голове. Жить... и любить - чертовcки сложно временами, но, бог видит, оно того стоит!

Вот если вы меня спросите: какая самая-самая грузинская вещь, что ты видела в своей жизни? Вот самая-пресамая?! Вы, конечно, не спросите, но я все равно вам отвечу! ЭТО "МИМИНО"! Причем она настолько легкая и проникновенная, эта вещь, что ты, как зачарованный, слушаешь песню на грузинском в начале фильма, не понимая ни слова, но кивая головой в такт бархатистому голосу Кикабидзе и, даже, кажется, где-то внутренне подпевая. И каждой частичкой воздуха ощущаешь эту горную деревушку, приткнувшуются в грузинских горах, куда Мимино тарахтит на своем "пепелаце", распугивая собак, везет старух и коров, пристегивает вертолет цепью, сдает почту, разговаривает со своими... Этот прелестный разговор деда и внука об игре на электричестве, на котором играть можно, но только если в резиновых перчатках... Ты проникаешься несправедливой женской судьбой коровы, которую пытаются увезти через перевал продавать, потому что "кто же здесь ее купит? Здесь ее все знают..." (Ой, бабоньки, стыд-то какой!) Ты понимаешь, что совершенно естественно, встретив в далеком городе давнего обидчика, не спустить все-таки обиду и навалять, но под судом сознаться в том, что ты с обидчиком знаком, и тем более в сути причиненной обиды - это перестать быть мужчиной... Что абсолютно нормально и тепло, случайно позвонив в Тель-Авив и услышав в трубке голос грузина-эмигранта, запеть с ним протяжно по-грузински, хорошо так, душевно затянуть... Что если любишь девушку - уважай в первую очередь ее отца... И что даже в форме "Аэрофлота" грузинский сокол горным соколом и останется, и вернется к своему пепелацу, отстегнет ржавый амбарный замок, отгонит блохастого Зарбазана, и поднимет свою бабочку в небо, солнечно-широко улыбаясь.
В общем, кто не любит "Мимино", тот мой враг навсегда, если кто чо не понял ;)

Самое сочное и вкусное у Ким Ки-Дука - это цвет! Восхитительно гурманское сочетание цветов! Металлически-золотистая, как шоколадная обертка, фольга моря... Девочка в красном платье и травянисто-зеленой кофте, качающаяся на качелях на фоне нежно-небесных далей... Жарко-оранжевый дом с деревянными ставнями цвета фуксии... И это спасительно-многосмысленное молчание главных героев... И колдующе-завораживающая мимика и жестикуляция актеров, в стиле японского театра Кабуки... М-м-м-м-м-м!!!

Абсолютно ебанистический кин! Ебанистически прекрасный! Сумасшедший настолько, насколько это вообще возможно себе представить в рамках кинематографа, дозволенного к просмотру не в отделении психиатрии в качестве учебного пособия, а на широком экране. Но сумасшедшинка совершенно осознанная, продуманная и просчитанная, как выкрики Берлаги "Я вице король Индии! Где мои абреки и кунаки?". Сумасшедшинка, напичканная артефактами нашего общего прошлого, вроде пластмассового Доктора Айболита, бронзового олимпийского мишки, книжки "Слоненок" Киплинга в зеленой затрепанной бумажной обложке, и дико нелогичной, но страшно к телу теплой цитатки из детской пластинки "Чиполлино". За счет этого невольно втягиваешься в происходящее, срастаясь щупальцами узнавания, как случайный попутчик начинает подсвистывать знакомой песне, наигрываемой в соседнем купе. Белорусский гастарбайтер и московский городской сумасшедший - одной крови. Мы - одной крови: ты - и я.

П.Д. кстати, особенно порадовал отрывок про игру в лото!

Это удивительная ода Питеру. Питеру Бродского, тому, который Питер - Ленинград - Васильевский остров, куда тот при и после жизни в стихах приходил умирать, который пропитал каждую клеточку его существа больше, чем какого-либо другого питерца. Это бережно преподнесенное тебе волшебное тактильное ощущение памяти как белого прямоугольничка зернистого картона, на котором при погружении в проявитель сперва неясно, слабо, но все более отчетливо проступают контуры воспоминаний, очертания эмоций, соединенные серо-тенистыми карандашными линиями, и по мере того, как на прямоугольничках целлулоида фильма (вы же простите мне слабость употребления этого старомодно-чопорного слова?) проступают контуры жизни Бродского, на твоем личном прямоугольничке они проступают так же четко, безошибочно и узнаваемо, похожие и непохожие одновременно, потому что мы все, от тридцати до восьмидесяти, выросли из одного и того же детства, где щекочут проснувшийся нос солнечные пылинки, трамвай звенит за окном, голуби цокотят когтями по жестяному подоконнику, и из кухни по радио играет "Ночь коротка" и пахнет манной кашей. И тебе беспричинно радостно и светло, и совершенно невдомек, что когда-нибудь через много лет тебе вдруг безумно захочется вспомнить, где же все-таки лежит "незнакомая ваша рука" - на ладони или на погоне, и это будет так важно, так архиважно, что ты наберешь номер, который помнил и будешь помнить наизусть всегда...

П. Д.: а Хоронько твердым шагом идет неверной дорогой Тома Уэйтса - его становится тревожно много в кино. Хотя ну а чо - фактура!

Влажно шелестят волны, пенно слюнявя песок, песок шелестит сахарно-сухо, папирусно-воздушно шелестят пальмы на набережной, солнечный жар медово растекается по коже, охлаждаемый лишь солоноватой водной пылью. Медовый шелест поселяется внутри головы, нега, томная нега, blis-s-s-s-s-s, ш-ш-ш-ш-ш, с-с-с-с-с, пис-с-с-с-с, пи-с-с-сать, ты хочешь писать? Бесцеремонный голос соседки по пляжу вбуравливается в ухо, проникает в мозг, вытесняя медовый шелест, испоганивая томную негу. Писать хочет крохотная, годика два, белокурая яркоглазая кудряшка. Надо подойти поближе к воде, присесть там и пописать, прямо в трусики, деловито инструктирует ее мать. Да-да, воооон туда отойди, да. Кудряшка отбегает к пенистой кромке, оглядывается, сверкая глазами, вопросительно: сюда, да? Правильно, да? Да-да, кивает мать, продолжая нехитрый инструктаж. Кудряшка подбегает еще поближе к воде, отклячивает вверх попку и стягивает трусишки. Да нет, же, нет, раздраженно кричит мать! Я же сказала - на пляже надо писать, не снимая трусов!

Божественный ветер - а это был он, без сомнения - за полдня сдул с города липкую изнурительную калиму, так, что к вечеру проступило незабудково-застенчивое небо, из которого мелкой сечкой посыпалось мокрое кисейно-воздушное крошево, боже, как хорошо, все же весна еще пока, не надо еще жарко, не надо! Еще спят на антресолях легкие платья из ситца и тонко-ремешковые невесомые сандалии, которые не стоит будить раньше срока, потому что невыспатость никого не красит, нет, рано еще, рано. Неторопливые канарцы-маньянщики поленились убрать уличную выставку скульптур, заявленную до 18-го марта, и слава богу, потому что только сейчас отыскалась в недрах сумки ловушка для прекрасных мгновений, и нержавеющие русалки и Икары так нежно вписываются во влажную взвесь и плывут, парят, почти растворяются в дрожащем, с облегчением вздохнувшем после пыльной бури воздухе.

Сикхи в Санта-Крузе улыбчивые, полиэтиленовые пакеты многофункциональные, а светофоры условные...

...длинная ползучая пробка растянулась по всей длине автострады, насколько хватает глаз. Девушка в одной из машин копается в сумочке, находит телефон, опускает стекло и через завесу дождя начинает фотографировать водопады, пенным охряно-бурым потоком обрывающиеся на трассу с отвесных скал...
... из другой машины выходит бритоголовый крепышок, привстает на порожек, вглядываясь вдаль и пытаясь понять, долго ли еще стоять. С недоверием смотрит вверх, на редкие уже капли дождя, и с восторгом – под ноги, на бурные коричневые волны…
... на въезде в город посредине проезжей части стоит полицейский и разворачивает движение налево, в центр. «Набережная перекрыта, там по колено воды», - доверительно сообщает он и машинально бросает взгляд себе под ноги, на разбухшие форменные кожаные ботинки, окруженные веселыми бурунчиками...
... по “зебре”, слабо угадываемой под потоками воды по воткнутому рядом перегоревшему светофору, перебегает дорогу парочка неопределенного пола и возраста: в низком полуприсяде, с накинутыми на головы куртками, придерживая руками за ручки надетые на ноги красные полиэтиленовые пакеты «Las Rebajas del Corte Ingles»...
...на тротуаре, по щиколотку в какао-коричневой жиже, стоит благообразный сикх, в малиновом тюрбане и черно-седой бороде. Держась рукой за светофор, он снимает резиновые шлепанцы, готовясь перейти через дорогу, по которой бежит поток уже глубиной по колено. На другой стороне дороги парень лет двадцати целит в сикха объективом камеры, время от времени восторженно щерясь и поводя камерой по сторонам, снимая общие планы: подпрыгивающие в бурунах воды камни, груды мусора, мигающие светофоры, сигналящие в пробках машины. Сикх аккуратно ощупывает дно потока ногами, переступает, бережно перенося себя на другую сторону. Парень ободряюще улыбается ему, сикх улыбается в ответ, достигнув другой стороны потока, выбирается на тротуар, зачем-то отряхивает от воды резиновые шлепанцы, надевает их на ноги и идет дальше...
...в узкую улочку, единственную открытую для движения в этом районе, выстроился хвост машин. Часть машин впереди двигается, а перед уцелевшим светофором, переключившимся на красный, стоит дедок в «Рено 5». Хвост сзади начинает нетерпеливо сигналить, дедок, в последнем отчаянном порыве законопослушности, тычет пальцем на светофор. Затем машет рукой и медленно трогается. Хвост облегченно перестает сигналить, и машины одна за одной проезжают на красный. На пять метров ближе к дому...

Очень хочется писать как Набоков - с тонким, как хрустящая изморозь, налетом презрения к племени человечьему, с его пороками и болезнями, и нежным, как крыло бабочки, проникновением в страсти и любови людские. Когда словесная ворожба выплетает кружение падающего листка, смех собаки или агонизирующую любовь так тонко, филигранно и осязаемо, что болезненной судорогой перехватывает горло и приходится на мгновенье опустить книгу на колени, потому что нет сил, ну как же можно!..
Очень хочется писать как Толстая - когда нет слов-уродов и слов-любимчиков, слов-изгоев и слов-табу, когда язык тебе и мрамор, и скарпель, и изваять из бесконечных сочетаний 33 букв можно и песок, и замки на нем, и страну, и народ, ее населяющий, и птицу, и трели. И наиграться этой волшебной игрушкой невозможно, боже, спасибо, что ты дал мне этот язык, кто я без него?!
Очень хочется писать как Довлатов: легко, емко, иронично, немного грустно, чуть сквозь слезы смешно, потому что только бездари дано счастье упиваться тем, что сделано, а настоящий дар всегда будет рефлексировать и печалиться оттого, что мир несовершенен, он несовершенен, жизнь... ах, нет, жизнь прекрасна, но...
Очень хочется писать как Шалев - так, чтобы не оставалось никаких сомнений, что любовь есть, и она есть жизнь, и она есть даже в смерти, она движет миром, vincit omnia, нужно только открыть душу и ждать, она придет, осыплется золотым дождем, и зацветут в саду старые засохшие деревья, зашумит ручей, нет, не время еще заколачивать окна и уходить, дождись, она придет к тебе!
Очень хочется... А пишу всякую фигню в ЖЖ.

Тоненькая полоска света между неплотно сдвинутыми гардинами, танцующие на шторах тени, едва угадываемое люминисцентное мигание телевизора... Обедают ли там, читают, делают уроки, вяжут, уютно уместив очочки на кончик носа, режутся в карты, ссорятся, мирятся, занимаются любовью? Окна домов - как тонкая мембрана, разделяющая общее и частное, здесь и там, общественное и личное. Окна многоэтажных домов - поры на теле огромного организма, выдыхающие испарения любви, ненависти, страха, выделяющие продукты человеческой жизнедеятельности, свет, шум, запахи... Через окно можно увидеть мир, им же можно отгородиться от мира, зашторив, задраив, завесив. Вот окно-витрина: герань кудрявится, тюль топорщится, вазочка стоит. Вот окно-мне-все-похуй: голый подоконник, облупленная краска, невнятного цвета портьера. Вот окно-я-вас-боюсь: в палец толщиной решетка, стеклопакет, двойные задвижки. Вот окно-только-что-переехали: пододеяльник криво болтается на гвоздях, на подоконнике валяется молоток и дюбеля. Окна в Голландии - что-то феерическое! В окнах первого этажа низенькой приземистой голландской сабёрбии нет штор. Комната простреливается взглядом докуда хватает глаз, до заднего дворика иногда. Цветы, предмеры декора, рисунки на стекле - каждый изгаляется как может, но при этом никаких штор. Такое ощущение, что голландцы изобрели идеальный способ спрятаться от соседей. Максимально оголив свою жизнь постороннему взгляду, вернее, выставив витрину, можно скрыть то, что на самом деле. Канарские окна - плотно закрашенные белой краской изнутри. Чтобы не жарило солнцем летом, но и света не проникает через них ни капли, и они годами так живут, как кроты, закрывшись в своей скорлупке. Окна - множество и тождество, hide & seek, снаружи и извне. Окна в мир: чужой или родной...

UPD: по сложившейся традиции - кросс-пост от

me_there .

И, как любой союз любящих людей, он не должен быть бесплодным... В общем, мне тут пришла мысль, вполне возможно, она не новая, но я в таком восторге от того, что ее надумала, что, прошу, не надо протыкать шарик моего восторга булавкой своего "Фу-у-у, боян, уже было!" В общем, фишка такая: с каждым френдом мы выбираем тему, обоюдно знакомую и понятную, и на нее пишем параллельно два разных поста. Темы могут быть какие угодно: динамика роста цен на дизтопливо, новый альбом Надежды Кадышевой и группы "Золотое кольцо", российские генетики ударят курицей-сороконожкой по мировому голоду, сто рецептов блюд из черствых суши, ну, мало ли о чем можно написать. Интересен в данном случае будет конечный результат, то есть два взгляда на один и тот же предмет. Мы вот, например, с дражайшей

bulletproof_c, почти не сговариваясь, одновременно написали недавно посты про Депеш Мод, и это было интересно и познавательно. В общем, пишите в коментах интересные вам темы, обсудим, назначим время Х для публикации (предлагаю оговаривать время публикации поста, чтобы они появлялись в журналах одновременно, это исключит подглядывание и добавит интриги). И затем обязательно кросс-постинг поста-близнеца в своем журнале (тоже не лишнее, и приятственное). Ну, первый пошел!

Память избирательна... Как сито, просеивает она через себя муку жизни, непонятно по какому принципу цепляя и удерживая комочки событий, ощущений, моментов, вспышек, которые, отсеянные, потом рассовываются ею по сусекам, складываются в чуланчик, до лучших времен, на черный дождливый день, авось когда пригодятся. Хаотично вешает бирочки, а то сам черт ногу сломит в этом кавардаке. Лучше всего для бирочек годятся звуки, запахи, обрывки мелодий, всякая милая дребедень, которая, пожалуй, больше и ни на что не сгодится, а тут, глядишь, в самый раз. Запахи.., звуки... как якоря, которые цепляются за воспоминание и услужливо выуживают его, живое, выпуклое, теплое, вот оно, потрогай, это не инвентаризация, просто вспомни.... ( вспомнить... )

Current Music: Paul Simon - Something so right

Наткнулась тут на прелюбопытнейшую статью на тревожащую, видимо, многих homo erectus тему: Как распознавать, действительно ли женщина возбуждена или она просто имитирует?

Хм, приятен уже тот факт, что это вообще кого-то интересует... ("Ну как? Не жмет, не давит?") Ну что, краткий курс юного оргазмолова? Орфографию и пунктуацию оригинала сохраняю, так веселее... В самом начале автор тут же признается: К сожалению, большинство мужчин не распознает тех сигналов, которых не может избежать женщина, и которые говорят всю правду. (Ч-черт! И соврала бы, с понтом, не нравишься ты мне, да физиология не дает!)

( а дальше? )

Profile

kabusyaka

July 2016

S	M	T	W	T	F	S
					1	2
3	4	5	6	7	8	9
10	11	12	13	14	15	16
17	18	19	20	21	22	23
24	25	26	27	28	29	30
31

Syndicate

Page Summary

Style Credit

Style: Neutral Good for Practicality by timeasmymeasure

Expand Cut Tags

No cut tags

Page generated Jun. 15th, 2025 01:04 am

You've got to get to live before you die

Adore me!

Entries tagged with сноп слов

(no subject)

И немного о кино

Eminem - Lose Yourself

Servicio tecnico

Бывает же так!

Кошечка (2009)

Ибо что такое мир, когда не пир во имя любви?..

"Будь со мной"

"Это зимняя кепка. Зимой твоя голова уменьшится, и кепка будет как раз"

(no subject)

"Сумасшедшая помощь"

"Полторы комнаты, или сентиментальное путешествие на Родину"

Miss-education

Banzai, kamikaze!

Хроники стихийного бедствия

Хочется...

Окна. Тезисно. Без рифмы.

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Якоря

Как имитировать сарказм